Вход
Регистрация
Забыли свой пароль?
Войти как пользователь:
Войти как пользователь
Вы можете войти на сайт, если вы зарегистрированы на одном из этих сервисов:
1400 год
2023 год
Сбросить


Главное меню


Мы строили объекты высочайшего качества и запустили первую ласточку предрыночных реформ в строительной отрасли

Назад

Игорь Александрович ПОКРОВСКИЙ,
главный архитектор Зеленограда,
народный архитектор СССР,
заслуженный архитектор России,
лауреат Государственных премий СССР и РСФСР,
академик Российской академии архитектуры и строительных наук,
действительный член Международной академии архитектуры 

Я появился в Зеленограде в 1964 году, совершенно неожиданно для себя. В то время я работал во 2-м Моспроекте. Мастерская создалась из молодых ребят, победивших в конкурсе проектов Дворца пионеров на Ленинских горах. Дворец получился удачный, о нём писали так: «пронизан камерной и лирической трактовкой в рационалистической архитектуре».

Зеленоградом до нас занималась небольшая архитектурно-планировочная мастерская, она не справлялась с размахом и ростом объёмов работ. Был объявлен конкурс архитектурных проектов, в который включились и мы – начали проектировать центр города у пруда. Надо сказать, что приступили мы к этой работе неохотно, без особого энтузиазма, тем более что в Зеленограде работала мастерская замечательного архитектора Игоря Евгеньевича Рожина. Им был решён первый замысел города. Я при этой, начальной, разработке проекта города-спутника не присутствовал и, вообще, узнал о нём только в 1962 году. Тогда строительство города ещё только начиналось, строились небольшие сооружения, выбирались какие-то участки, изучалась геология, анализировалась экологическая ситуация.

Первоначально Зеленоград замышлялся как город-спутник Москвы. Многие думают, что название связано с полётом спутника. (В то время космос был на слуху, волновал всех.) А на самом деле просто «спутник» – градостроительный термин. Перевод слова «сателлит». Понятие город-сателлит к тому времени уже вошло в теорию архитектуры. Многие страны пытались решить проблему расселения мегаполисов, создавая вокруг них города-спальни. Это было мировой практикой, когда люди, работая в большом городе, жили вне его.

Но если вспомнить историю, то идеи создания города-сада под Москвой рождались ещё в годы первых пятилеток. Правда, тогда не о городе-спутнике шла речь, термин был другой, но по сути своей близкий. «Здесь будет город-сад», – писал Маяковский, хотя и не о Подмосковье. Память об этом нереализованном проекте воплотилась в названии подмосковной ст. Зеленоградская, а реализовалась идея в нашем городе.

Итак, конкурс. Мой проект Научного Центра – то, что стало называться «клюшка-шайба», – сочли лучшим. А дальше, как в поговорке: «Коготок завяз – всей птичке пропасть».

В главные архитекторы меня мобилизовали при помощи общественности и партийного руководства.Пришлось перебираться в спутник со своей мастерской. Первое время была некоторая натянутость в отношениях с коллективом мастерской И. Е. Рожина. Я тогда был ещё молодым, а он уже признанным академиком. Нам хотелось создать что-то новое, но у наших предшественников были свои разработки. Однако вскоре всё уладилось. В результате объединения все разногласия забылись. По ряду причин И. Е. Рожин ушёл, а я был назначен руководителем мастерской.

В то время можно было выбрать действительно хороших сильных ребят-архитекторов, потому что все ехали «за квартиру». В основном это были молодые специалисты. Проектная мастерская тогда размещалась в помещении школы металлистов.

Сначала два «Икаруса» возили более 200 проектировщиков из Москвы на работу и обратно. Очень активно работали Анатолий Васильевич Климочкин, Дима Лисичкин (он недавно умер и похоронен здесь, в «13-м микрорайоне*»). Многие и сейчас работают: Лариса Григорьевна Метайкина, Вячеслав Валерьянович Кувырдин (его все в городе знают из-за седой бороды – личность запоминающаяся). Люди росли и уходили. Сейчас кто работает директором, кто руководителем мастерской в Москве.

После выхода постановления «О развитии электроники» генплан существенно изменился, расширился, но принципиальное устройство сохранилось. Структура города очень проста. На месте первоначального жилого ядра был спортивный аэродром. Пустошь. В 1, 2, 3-м микрорайонах лесов нет, хотя рядом были и есть. В 4-м есть небольшая естественная рощица. Тамошняя зелень, внутри этих районов, – посадки. Южная промышленная зона требовала особой чистоты воздушного бассейна, исходя из специфики электронного производства. Северная зона – машиностроение, частично коммунальные службы, ПОК и т.д. Восточная зона именно коммунальная. Вот и вся схема, которую мы впоследствии пытались удерживать. Пытались, потому что неоднократно появлялись Постановления ЦК КПСС и Совмина «О дальнейшем развитии и…» Указывались новые площади для строительства предприятий электронной промышленности и, соответственно, строились жилые дома.

Возникновение города совпало с периодом индустриального типового домостроения. Да и само строительство шло по типовым генеральным проектам, что, естественно, нас связывало. В массовом строительстве это помогало, но к чему привело это однотипное строительство, известно: многие современные города, а особенно их новые районы, стали похожими друг на друга. Поэтому надо было создавать что-то иное, оригинальное.

Нам помогла окружающая среда. В наших руках были козыри – это сама природа, лес, большая территория аэродрома. По возможности мы оставляли природу в неприкосновенности, сохраняли лесные массивы.

90% домов строились по типовым проектам, но мы находили узловые места, какие-то точки, где можно было поставить здания по индивидуальному проекту. Это создавало определённый облик города, его лицо. Например, особый, узнаваемый характер получила площадь Юности. Вслед за 4- и 5-этажными домами постепенно стали строить дома-башни, что украшало город, создавало привлекательный вид. Мы, например, понимали, что Центральный проспект не должен состоять только из одних жилых зданий. Должны быть и общественные здания, объекты культурно-бытового назначения, магазины, места отдыха, которые привлекали бы людей вечером и чтобы там было уютно и интересно днём.

Для этого жилые дома нужно было перепроектировать, выводить квартиры с первых этажей и заполнять их учреждениями, организациями, магазинами и т.д. Необходимо также было наполнить проспект различными зданиями. Мы спроектировали Дворец бракосочетаний, музей, что позволило бы представить центр города в законченном виде: удобным в социально-бытовом отношении и завершённым архитектурно.

Вот был такой фильм – «Взрослые дети». Там молодые архитекторы планировали как раз город-спутник из стекла и бетона. Но это – журналистская формула: ах, город будущего из стекла и бетона! Этакий город Кампанеллы. Мы думали более рационально, потому что почти никому не приходилось строить не здания поочерёдно, а сразу город.

Дело чем осложнялось? Придумать мы могли, конечно, многое. Талантливых ребят, эскизов, макетов и всего прочего – масса. Но строить-то из чего? 70% домостроений типовые! Мы решили поэтому максимально использовать природу.

Но выполнить всего не удалось.

Особенностью того времени было то, что жилые дома строились быстрее, чем здания общественного назначения. Поэтому в архитектурном облике города оставались пустые места, которые застраивались позднее. Городской центр до сих пор полупустой. До сих пор душа болит, потому что центр не существует в таком виде, в каком он был задуман. Ведь ещё 25 лет назад был запроектирован городской спортивный комплекс, с Дворцом спорта, плавательным бассейном, стадионом и т.д. Мы понимали, что каждый уважающий себя город должен иметь спортивный центр, но это­го пока нет. Со стороны МИЭТа виден ансамбль городской застройки с набережной и парком у пруда. Здесь должен быть культурный центр, но и этого пока нет.

Строчная застройка может быть очень надоедливой. В 1-м микрорайоне, чтобы хоть как-то разнообразить среду, ставили кирпичные башни. Впоследствии появились 9-этажные дома и 14-этажные башни. Важно было не испортить ключевые места, которые давали бы городу индивидуальное обличие, на чём мог бы в дальнейшем строиться патриотизм горожан. Мало-помалу выстроили такие объекты, начиная с площади Юности и общегородского центра. Он, кстати, так и не стал полноценным форумом, потому что не достроен.

Когда появился ДК, площадь ожила. Собирается много народу, в праздники более 20 тысяч. Появился универмаг – со всех сторон пошли людские дорожки. Должен появиться супермаркет, ещё целый ряд сооружений, которые сделают это пространство по-настоящему городским центром.

Центральный проспект – любимое место зеленоградцев, но не все знают, в каких творческих муках рождался проект его застройки. Когда подошли сроки проектирования Центрального проспекта, Моссовет стал навязывать архитектурной мастерской для этого комплекса типовые дома. Но мне не хотелось превращать Центральный проспект в типовую застройку. Я предложил эти дома разместить в глубине 4-го микрорайона, а застройку проспекта отложить. Вскоре появилась возможность поставить наискось корпуса, по тем временам тоже типовые, но самые передовые в этом классе зданий. А уже потом стали строить 17-этажные жилые дома, такие же, как те, которые были воздвигнуты на Садовом кольце для Союза композиторов. Этот проект был переработан для Зеленограда. Индивидуально были разработаны двухэтажные пристройки к Детскому миру, магазину «Океан», Дому быта и магазину «Тысяча мелочей». Так сложилась застройка Центрального проспекта. Одновременно родился и бульвар, который спроектировал архитектор-дендролог Эдисон Дашков.

И ещё. Я помню, какими страшными выглядели 1, 2, 3, 4-й микрорайоны. А теперь они утонули в деревьях, высаженных по нашим проектам. Лес словно шагнул к домам, вошёл в дворы. Благоустройство делалось как надо. Вспоминаю разговор в автобусе с одной девушкой. Когда повернули на Московский проспект, она сказала: «Как? Это город? Это курорт». Запомнилось. Сейчас самое главное – не наделать ошибок при реконструкции. Чтобы город не потерял своих хороших качеств.

Вообще, как строится город? Проводится, прежде всего, территориальное и функциональное зонирование: где жилые районы делать, где промышленные. Продумываешь коммунальные и транспортные связи. Должна быть нарисована карта. Затем уже ставим дома. Какие? Здесь выбор был крайне скуден – брать из стандарта.

Индивидуальный жилой дом построили только один – «Флейту». Он был в концепции городского центра. Если бы центр был построен со всеми задуманными мостами, подземными гаражами, гостиницей, бассейном и всем прочим, то и «Флейта» ещё больше проявилась бы. Хотя и сейчас, когда смотришь на панораму города, фасад «Флейты» работает. Показывает, что здесь уже что-то произошло и нужно индивидуальными домами решать всю зону. А проект центра был очень интересным, он даже во многие зарубежные учебники вошёл.

«Флейту» проектировали Феликс Аронович Новиков и Григорий Ефимович Саевич. Я тоже принимал участие. С названием было так. История анекдотическая. Дом очень длинный, 616 м. Строители на оперативках, поскольку все знали Новикова, называли объект «колбаса Феликса» (а круглую лестницу Дворца культуры, кстати, звали «яйцо Покровского»). Феликс – мужик остроумный. Поскольку дом висит в воздухе, поскольку сверху клапаны, а флейта романтический предмет, то во всех штампах и чертежах он стал писать «дом-флейта». Это перешло к строителям, а от них к горожанам. Был у нас и «Трамвай» – корпус «Элиона», длинный, идущий со стороны монумента.

В целом многое приходилось делать предельно просто. Потом ежегодно менялись и улучшались типы домов, планировка квартир. Сейчас появились дома с 2-уровневыми квартирами, 25-этажные здания. Качество жизни, конечно, стало совсем другим.

Вообще, в городе, как в срезе дерева, ясно отразились «годовые кольца» развития московской индустрии типового жилищного строительства. Однако введение в типовую застройку ключевых индивидуальных объектов и постоянный учёт взаимосвязи застройки с природным окружением обеспечили создание оригинальной городской среды со своим самобытным лицом, отличающим микрорайоны Зеленограда от множества подобных жилых массивов.

За создание архитектурного облика города мы получили Государственную премию СССР.

В недавнем прошлом город был весьма привлекательным, особенно весной, когда цвели сады. Потом появились новые идеи. Город претерпел изменения по нескольким генеральным планам. На первых порах планировали построить город на 60 тысяч человек, потом стали увеличивать его население до 80, 130, 300 тысяч. Вопреки нашему желанию, город перешагнул за железную дорогу. Несмотря на построенный мостопровод, связь между двумя частями города, старой и новой, слабая. Город разрублен надвое стальной магистралью, да к тому же её хотят превратить в скоростную.

Мы всё-таки настояли на том, чтобы удалять город от магистрального Ленинградского шоссе, специально разбив вдоль 5-го микрорайона парк «Ровесник» (только МЖК, как и задумано, виден с «ленинградки»). Это было большое достижение. Мы выиграли в качестве – архитектурном и социально-бытовом. Однако на правительственном уровне было решено строить город за железной дорогой. Это было связано с планами создания ЦИЭ – международного Центра информатики и электроники. Были утверждены невероятно короткие сроки строительства. Пришли московские строители с новой техникой, своими проектами. Началось строительство без учёта окружающей среды.

Одной из наших удач считаю район МЖК. Он самый нестандартный, самый красивый. Это место мы долго берегли, и теперь микрорайон 5-А является визитной карточкой Зеленограда для всех, кто едет по шоссе.

Сегодня уже непонятно, какова концепция развития города, хотя можно с уверенностью сказать, что она более значительна и глобальна.


Назад